Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "D"

1. Похвальное слово сну. (Письмо редактору "Вестника Европы")

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: и словесность у нас в самом блистательном состоянии. Укажу вам на книгопродавцев. Посмотрите, как они разживаются: то домик выстроят, то купят деревеньку 1 . Чем же? Торговлею. Какою? Книжною. Следственно, у нас пишут, у нас читают, и из одного следствия к другому я могу вывести, что словесность русская в самом цветущем состоянии. Вот, что хотел я доказать и что вы знаете без моих доказательств; ибо вы, милостивый государь, наблюдаете постоянно ход наших успехов, как астроном наблюдает течение любимой планеты. Вы заметили, конечно, что мы заняли все пути к славе и многие материи исчерпали до дна, так что нашим потомкам надобно будет умирать от жажды. Простите мне это выражение и сосчитайте со мною эпические поэмы, в честь Петра Великого написанные 2 . Считайте от Ломоносова до Сл ...... ского и далее, от кедра до иссопов и заметьте, что все поэмы исполнены красот, что в них все было сказано, кроме того только, что Ломоносов намеревался сказать и не успел 3 : но это сущая безделка! Теперь прошу взглянуть на обширную область Талии и, наконец, Мельпомены 4 , которая беспрестанно обогащается новыми приобретениями и скоро истощит всю священную древность от сотворения мира. У французов одна «Аталия» 5 ; у нас, благодаря усердию писателей, не одна трагедия переносит нас в землю Иудейскую. Я ни слова не скажу о «Российском Феатре» 6 , на котором основана слава наших праотцев, о журналах, романах и проч., изданных назад тому двадцать лет и более. Их мало читают; но время доказало, что они бессмертны: они уцелели в пожаре столицы. Добро не горит, не тонет — говорит пословица. Сердце мое дрожит от радости, когда я начинаю исчислять на досуге все наши сокровища. Тогда я похожу на антиквария, который, не делая никакого употребления из своего золота, любуется им и говорит: вот червонец! вот рубль! вот старинная монета!...

2. Батюшков — Гнедичу Н. И., 27 марта 1814.

Входимость: 1. Размер: 16кб.

Часть текста: Я получил твое длинное послание, мой добрый и любезный Николай, на походе от Арсиса к Meaux. И письму, и Оленину очень обрадовался. Оленин, слава богу, здоров, а ты меня, мой милый товарищ, не забываешь! Теперь выслушай мои похождения, по порядку. О военных и политических чудесах я буду говорить мимоходом: на то есть газеты; я буду говорить с тобой о себе, пока не устанет рука моя. Я был в Сире, в замке славной маркизы дю-Шатле — в гостях у Дамаса и у Писарева. Писарев жил в той самой комнате, где проказник Фернейской писал «Альзиру» и пр. Вообрази себе его восхищение! Но и в Сире революция изгладила все следы пребывания маркизы и Вольтера, кроме некоторых надписей на дверях большой галлереи; например: Asile des beaux-arts ... 1 и пр. существуют до сих пор; амура из антологии нет давно. В зале, где мы обедали, висели знамена наших гренадер, и мы по-русски приветствовали тени Сирейской Нимфы и ее любовника, то-есть большим стаканом вина. В корпусную квартиру я возвратился поздно; там узнал я новое назначение Раевского. Он должен был немедленно ехать в Pont-sur-Seine и принять команду Витгенштейна. Мы проехали через Шомон на Троа. По дороге скучной и раззоренной на каждом шаге встречали развалины и мертвые тела. Заметь, что от Нанжиса к Троа и далее я проезжал четыре раза, если не более. Наконец, в Pont-sur-Seine, где замок премудрой Летиции, матери всадника Робеспиера, генерал принял начальство над армией Витгенштейна. Прощай вовсе покой! На другой день мы дрались между Нанжисом и Провинс. На третий, следуя общему движению, отступили и опять по дороге к Троа. Оттуда пошли...

3. Батюшков — Гнедичу Н. И., 27 марта 1814.

Входимость: 1. Размер: 19кб.

Часть текста: длинное посланіе, мой добрый и любезный Николай, на походѣ отъ Арсиса къ Meaux. И письму, и Оленину очень обрадовался. Оленинъ, слава Богу, здоровъ, а ты меня, мой милый товарищъ, не забываешь! Теперь выслушай мои похожденія, по порядку. О военныхъ и политическихъ чудесахъ я буду говорить мимоходомъ: на то есть газеты; я буду говорить съ тобой о себѣ , пока не устанетъ рука моя. Я былъ въ Сире, въ замкѣ славной маркизы дю-Шатле, въ гостяхъ у Дамаса и Писарева. Писаревъ жилъ въ той самой комнатѣ , гдѣ проказникъ фернейскій писалъ Альзиру и пр. Вообрази себѣ его восхищеніе! Но и въ Сире революція изгладила всѣ слѣды пребыванія маркизы и Вольтера, кромѣ нѣкоторыхъ надписей на дверяхъ большой галлереи; напримѣръ : Asile des beaux-arts и пр. существуютъ до сихъ поръ; амура изъ анѳологіи нѣтъ давно. Въ залѣ , гдѣ мы обѣдали , висѣли знамена нашихъ гренадеръ, и мы по русски привѣтствовали тѣни сирейской нимфы и ея любовника, то-есть, большимъ стаканомъ вина. Въ корпусную квартиру я возвратился поздно; тамъ узналъ я новое назначеніе Раевскаго. Онъ долженъ былъ немедленно ѣхать въ Pont-sur-Seine и принять команду у Витгенштейна. Мы проѣхали черезъ Шомонъ на Троа. По дорогѣ скучной и разоренной на каждомъ шагѣ встрѣчали развалины и мертвыя тѣла . Замѣть , что отъ Нанжиса къ Троа и далѣе я проѣзжалъ четыре раза, если не болѣе . Наконецъ, въ Pont-sur-Seine, гдѣ замокъ премудрой Летиціи, матери всадника Робеспіера, генералъ принялъ начальство надъ арміей Витгенштейна. Прощай вовсе, покой! На другой день ...