|
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Лирика в 1830-х годах обрела способность охватить, осознать, оценить недоступное ей прежде многообразие мира. Она развивалась по пути углубления интимных жанров. У Баратынского и Тютчева содержанием внутренней душевной жизни стала философская мысль. У Пушкина переживания личности — среда преломления исторической и социальной проблематики.
В особенности всеобъемлюща лирика Пушкина. Пушкин впитал в себя все лучшее, что создавалось до него, от Ломоносова и Державина до Дениса Давыдова, Батюшкова и Жуковского. Это оказалось возможным потому, что сам диапазон внутренней жизни в творчестве Пушкина расширил свои пределы почти безгранично. Предметом душевных переживаний, предметом лирического выражения является в поэзии Пушкина политика, история, природа, народ, война, религия, искусство, дружба, любовь.
русской поэзии стал предельно выразительным, отшлифованным, утонченно образным. Структура нового языка поэзии — разговорная, но предмет, содержание «разговора» усложнились и углубились неизмеримо.
В лирике второй половины 1820-х и 1830-х годов появляются самоанализ, психологизм, стремление в противоречиях и сложностях личного сознания раскрыть противоречия и сложности общей жизни. «Гармоническое» восприятие мира находит все меньше сторонников.
Властителем дум в конце 1830-х годов стал Лермонтов, но это было уже за гранью поэзии пушкинской поры.
От лирики 1830-х годов современники требовали «поэзии мысли». Разочарование в «опоэтизирующей» культуре Батюшкова — Жуковского — Пушкина, где красота мира и человеческой души воссоздавалась преимущественно посредством гармонического стиля, выражало новое жизнеощущение, в котором определяющим стала не гармоничность созерцания, а беспокойство рефлексии. Это сказывается и в области стилистики, где начинают особенно цениться диссонансы, противоречия и т. п.
Интерес к вопросам языка окончательно вытесняется в 1830-х годах интересом к образу. Если поэзия и душевных состояний потребовала выработки «разговорного» языка для лирической «исповеди», то поэзия философской мысли обращается к поэтическим тропам — метафорам, символам, олицетворениям (Баратынский, Тютчев). Тип словесного образа снова меняется — в масштабах всей лирики пушкинской поры. «Языковой» тип образа, формировавшийся параллельно с разговорным литературным языком, кажется несоответствующим задачам «поэзии мысли».
«знаменитым» поэтом, но его обвиняют в «безмыслии» («Пушкин — не мастер мыслить...»).
В 1830-х годах уже начали говорить о «ликвидации стихотворного периода». Трагичность поздней лирики Баратынского связана с чувством неизбежной, как ему и многим казалось, утраты авторитета поэзии, этой сокровищницы человеческого духа.
«Зачем писать стихи, если время их для нас прошло?» (Н. Полевой). В статье «Русская литература за 1842 год» Белинский отдавал предпочтение прозе, способной, по его мнению, вместить более обширные пласты общественной жизни, чем лирика.
«Героя нашего времени» Лермонтова начинается стремительный подъем русской прозы. Но лирика продолжала свой путь, вбирая опыт новых поколений и оставаясь единственной в своем роде формой сохранения духовных ценностей жизни и мира.