Поиск по творчеству и критике
Cлово "NELLA"
Входимость: 2. Размер: 110кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 110кб.
Часть текста: Шатобриана 1 . Батюшкову было глубоко свойственно чувство разлада между идеалом и действительностью. Его мировоззрение и творчество имеют ярко выраженную гуманистическую основу, которая опиралась на широкую традицию европейской мысли. С этих позиций поэт расценивал свою современность. Болезненно переживая недавние тогда события, Батюшков считал, что французская революция уничтожила самую возможность возводить жизненный идеал на основе политической активности. Он писал Н. И. Гнедичу в 1811 г.: «И вот передо мной лежит на столе третий том Esprit de l’histoire, par Ferrand 2 , который доказывает, что люди режут друг друга затем, чтоб основывать государства, а государства сами собою разрушаются от времени, и люди опять должны себя резать и будут резать, и из народного правления всегда родится монархическое, и монархий нет вечных, и республики несчастнее монархий, и везде зло, а наука политики есть наука утешительная, поучительная, назидательная ... и еще бог знает что такое! Я закрываю книгу. Пусть читают сии кровавые экстракты те, у которых нет ни сердца, ни души» 3 . В первой половине своей творческой жизни, до войны 1812 года, Батюшков выработал собственную «маленькую», по его выражению, философию. Поклонник Монтеня и Вольтера (последнего он односторонне понимал как преимущественно рассудительного мудреца-эпикурейца), Батюшков своеобразно соединил скептицизм с чувствительностью и гедонизмом. Парадоксальным образом именно жестокий исторический опыт породил жизненную и политическую философию Батюшкова — гуманное эпикурейство его юности, обожествление личного счастья. Гедонизм его имел, однако, эстетически возвышенный характер, был в целом лишен «либертенского» вольнодумства; наоборот, сочетаясь с «прекраснодушием», сближался с карамзинским сентиментализмом. Поклонник Карамзина и воспитанник его друга, М. Н. Муравьева, Батюшков считал, что истинное...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Вечер. Подражание Петрарке. Батюшков К. Н. Вечер. Подражание Петрарке ("В тот час, как солнца луч потухнет за горою...") // Батюшков К. Н. Полное собрание стихотворений. — М.; Л.: Сов. писатель, 1964 . — С. 114—115. ВЕЧЕР Подражание Петрарке В тот час, как солнца луч потухнет за горою, Склонясь на посох свой дрожащею рукою, Пастушка, дряхлая от бремени годов, Спешит, спешит с полей под отдаленный кров И там, пришед к огню, среди лачуги дымной Вкушает трапезу с семьей гостеприимной, Вкушает сладкий сон, взамену горьких слез! А я, как солнца луч потухнет средь небес, Один в изгнании, один с моей тоскою, Беседую в ночи с задумчивой луною! Когда светило дня потонет средь морей И ночь, угрюмая владычица теней, Сойдет с высоких гор с отрадной тишиною, Оратай острый плуг увозит за собою И, медленной стопой идя под отчий кров, Поет простую песнь в забвенье всех трудов; Супруга, рой детей оратая встречают И брашна сельские поспешно предлагают. Он счастлив — я один с безмолвною тоской Беседую в ночи с задумчивой луной. Лишь месяц сквозь туман багряный лик уставит В недвижные моря, пастух поля оставит, Простится с нивами, с дубравой и ручьем И гибкою лозой стада погонит в дом. Игралище стихий среди пучины пенной, И ты, рыбарь, спешишь на брег уединенный! Там, сети приклонив ко утлой ладие (Вот всё от грозных бурь убежище твое!), При блеске молнии, при шуме непогоды Заснул ... И счастлив ты, угрюмый сын природы! Но се бледнеет там багряный небосклон, И медленной стопой идут волы в загон С холмов и пажитей, туманом орошенных. О песнопений мать, в вертепах отдаленных, В изгнаньи горестном утеха дней моих, О лира, возбуди бряцаньем струн златых И холмы спящие, и кипарисны рощи, Где я, печали сын, среди глубокой нощи, Объятый трепетом, склонился на гранит ... И надо мною тень Лауры пролетит! ‹1810› Примечания Вечер . Впервые — ВЕ, 1810, № 21, стр. 37—39. В «Опыты» не вошло. Печ. по изд. 1934, стр. 232—233, где дан текст БТ. Подражание (с вольным переводом некоторых стихов) 4-й канцоне «Nella stagion, che’ l ciel rapido inchina ... ») из цикла «Сонеты и канцоны, писанные при жизни Лауры» Петрарки. Оратай — пахарь. Брашно — кушанье. Пажить — пастбище.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: которого одно имя напоминает Лауру, любовь и славу. Он заслужил славу трудами постоянными и пользою, которую принес всему человечеству, как ученый прилежный, неутомимый; он первый восстановил учение латинского языка; он первый занимался критическим разбором древних рукописей как истинный знаток и любитель всего изящного. Не по одним заслугам в учености имя Петрарки сияет в истории италиянской; он участвовал в распрях народных, был употреблен в важнейших переговорах и посольствах, осыпан милостями императора Римского, и наконец от Роберта, короля Неаполитанского, — назван и другом, и величайшим гением. Заметьте, что Роберт был ученейший муж своего времени и предпочитал (это собственные его слова) науки и дарования самой диадиме. Наконец, Петрарка сделался бессмертен стихами, которых он сам не уважал 1 , — стихами, писанными на языке италиянском, или народном наречии. Итак, славы никто не оспоривает у Петрарки; но многие сомневалися в любви его к Лауре. Многие французские писатели утверждали, что...