Константин Батюшков: Батюшков — Гнедичу Н. И., 28, 29 октября 1816.

Батюшков К. Н. Письмо Гнедичу Н. И., 28, 29 октября [1816 г. Москва] // Батюшков К. Н. Сочинения: В 3 т. — СПб.: П. Н. Батюшков, 1885—1887.

Столько и столько надобно писать къ тебѣ, милый другъ, что я право не знаю, съ чего начать. С. И. Муравьевъ былъ здѣсь. Онъ скажетъ тебѣ, что Ипполитъ оставался у меня на рукахъ, сдѣлался боленъ, выздоровѣлъболѣзни, время пролетало, я ничего не дѣлалъ. Виноватъ ли я? Конечно, нѣтъ. Поспѣшу вознаградить утраченное время. Начинаю отвѣчать на письмо твое:

О другъ мой, сколь важна услуга мнѣ твоя,
Лишь чувствовать могу, сказать не въ силахъ я!

Получилъ деньги. Грекъ мнѣ вручилъ. Киріелейсонъ! При семъ провождаю условіе. Копія мнѣ не нужна. Кантемира недѣлю. Эта статья довольно длинна. Для Путешествія въ Сирей не будетъ нужна статья о Шатле. Право довольно. Если могу сладить съ Данте, и если нужно будетъ, вышлю. Книга будетъ толста, если не напечатаешь большой форматъ, отъ чего Боже избави! Надобно дамскую книжку: поменѣе и потолще. Начни, Бога ради, печатать прозою. Дай мнѣ время справиться со стихами. Ихъ будетъ менѣе, чѣмъ прозы, но за то ихъ и печатать рѣже. Вѣрь мнѣ, что я теперь не на розахъ. Бьюсь, какъ рыба объ ледъ, съ чужими хлопотами и свои забываю. Стихамъ не могу сказать: Vade sed incultus. Надобно кое-что поправить. Кстати о поправкахъ. Въ прозѣ исправь эпитетъ: славный Мерзляковъ; напиши знаменитыйдобрый. Статью Ломоносова характеръ печатай по Вѣстнику, кромѣ мѣста о Шуваловѣ, которое печатай по рукописи. Все исправляй, какъ хочешь, не переписываясь со мною. Это слишкомъ затруднительно и безполезно.

Сегодня получилъ Танкреда. Благодарю отъ всей души! Примусь за него и когда-нибудь возвращу тебѣ съ замѣчаніями. Переводъ въ иныхъ мѣстахъ превосходенъ. Я это и прежде тебѣ говорилъ. Портретъ прелестенъ. Кокошкину вручилъ экземпляръ. Съ нимъ условлюсь и отпишу тебѣ о ѣ. Каченовскій благодаритъ и провозгласитъ. Я нарочно, въ дождь и грязь, ѣздилъ въ его келью парнасскую. Общество приняло экземпляръ съ достодолжною признательностью и возвѣстило ее въ полномъ собраніи сего дня (28-го октября) чрезъ уста Антонскаго, отца и покровителя. Гекзаметры читалъ Яковлевъ, и прекрасно! Они понравились взрослымъ людямъ; впрочемъ, у насъ дѣти-малютки! Басни Крылова разсмѣшили. Все прекрасно! Ты себѣ вообразить не можешь, что у насъ за собраніе, составленное изъ прозы, стишковъ дѣтскихъ, чаю, оржаду, дѣтей и дядекъ! Бѣдная словесность, бѣдный университетъ! Я повторяю сказанное: въ ѣдѣ питерской — варварство, у насъ — ребячество. Не сказывай этого никому.

Еще разъ повторяю: прозу не печатай вмѣстѣ съ стихами, а сперва. Можно выпустить вмѣстѣ. Займусь перепискою стиховъ. Вышлю тебѣ сперва книгу элегій, потомъ смѣсь, посланія и проч., а тамъ сказку съ поправками, если успѣю. Не могу изъяснить тебѣ моей признательности. Конечно, изданіе будетъ исправно въ рукахъ твоихъ. Мнѣ не тягостно быть тебѣ благодарнымъ, а пріятно. Сожалѣю болѣзнь, хлопоты и время не позволили сдѣлать лучше, исправнѣе, интереснѣе моей книги. Каченовскій говорилъ мнѣ, что изданіе сойдетъ; онъ предлагалъ даже подобныя деньги, но я все страшусь за тебя и повторяю: не пеняй! Я буду въ отчаяніи, если не удастся.

Каченовскій читалъ разсужденіе о славянскихъ діалектахъ. Я не критикъ, я невѣжда, но кажется, онъ рѣжетъ истину. Онъ утверждаетъ, что Библія писана на сербскомъ діалектѣ; то же, думаю, говоритъ и Карамзинъ. А славенскій языкъ вовсе изчезъ; онъ чистый и не существовалъ, можетъ быть, ибо подъ именемъ Славенъ мы разумѣли всѣ поколѣнія нарѣчіями, весьма отличными одно отъ другаго. Онъ разбудитъ славенофиловъ. Если правду говоритъ Каченовскій, то каковъ Шишковъ съ партіей! Они влюблены были въ Дульцинею, которая никогда не существовала. Варвары, они изказили языкъ нашъ славенщизною! Нѣтъ, никогда я не имѣлъ такой ненависти къ этому мандаринному, рабскому, татарско-славенскому языку, какъ теперь! Чѣмъ болѣе вникаю въ языкъ нашъ, чѣмъ болѣе пишу и размышляю, тѣмъ болѣе удостовѣряюсь, что языкъ нашъ не терпитъ славенизмовъ, что верхъ искусства — похищать древнія слова и давать имъ мѣсто въ нашемъ языкѣ, котораго граматика, синтаксисъ, однимъ словомъ, все — противно сербскому нарѣчію. Когда переведутъ Священное Писаніе на языкъ человѣческій

Вотъ другая новость: Петровъ, сынъ Петрова, исказителя Энеиды, но великаго лирика, Петровъ-сынъ перевелъ Иліаду пріосѣнитъ, тебя, любителя Гомера. Съ нѣкоторыхъ поръ на ѣ все кабала и кабалы,

Des protégés si bas, des protecteurs si bêtes! Ты мнѣ ничего не говоришь о ѣ.

Кантемира вышлю съ первою почтою; если прозы недостанетъ, то у меня есть статья: Характеръ искательный, но сатирическая, а я съ ѣкотораго времени отвращеніе имѣю отъ сатиры, и переписывать ее охоты нѣтъМнѣ не надобно копіи.

CXCVI. И. ГНѢДИЧУ. 28-го и 29-го октября (1816 г. ). Напечатано въ Р. Старинѣ 1883 г., т. XXXIX, стр. 34—36. Подлинникъ у М. И. Семевскаго.

— (Стр. 407). ѣй Ивановичъ (род. въ 1794 г., казненъ въ 1826 г.) и Ипполитъ Ивановичъ (род. въ 1805, застрѣлился въ 1826 г. — сыновья И. М. Муравьева-Апостола.
— (Стр. 408„Танкредъ“ Вольтера, въ переводѣ Гнѣдича, былъ изданъ въ 1816 году, и къ этому изданію былъ приложенъ портретъ Е. С. Семеновой, гравированный Уткинымъ съ оригинала Кипренскаго. Полученный въ Московскомъ обществѣ любителей р. словесности экземпляръ этой трагедіи былъ предъявленъ въ ѣданіи 28-го октября 1816 г. (Труды, ч. VIII, стр. 91).
— (Стр. 409). Статья Каченовскаго, которая такъ заинтересовала Батюшкова, и которую онъ ѣлъ обратить въ орудіе полемики противъ Шишкова, напечатана въ VII-й части Трудовъ общества любителей р. словесности; въ заключеніи ея авторъ самъ формулируетъ слѣдующимъ „древній коренной славянскій языкъ нашъ неизвѣстенъ“; 2) „нынѣшній церковный нашъ языкъ есть старинное сербское ѣчіе“. Батюшковъ имѣлъ въ виду воспользоваться этимъ мнѣніемъ II, стр. 336 и 536).
— (Стр. 410). Ясонъ Васильевичъ Петровъ (род. въ 1780 г., ум. послѣ 1850 г.), сынъ ѣстнаго лирика екатерининскихъ временъ, получилъ образованіе въ Московской университетской гимназіи, а потомъ въ медико-хирургической академіи, гдѣ окончилъ курсъ въ 1803 году, и былъ посланъ на казенный счетъ за границу. Въ 1806 г. онъ былъ назначенъ адъюнктомъ анатоміи, въ 1809 — экстраординарнымъ профессоромъ ботаники и фармаціи, въ 1813 г. получилъ степень доктора медицины, а въ 1823 уволенъ по прошенію отъ профессорства (сообщено Л. Ѳ. ѣевымъ). Петровъ издалъ „Начальныя основанія ботаники“ (С.-Пб. 1815) и, кромѣ того, занимался стихотворствомъ. Имъ напечатаны: 1) Ода на всевожделѣнное И. В. Александра I, дѣломъ поборника правды. С.-Пб. 1814, и 2) Пѣснь Славянина Москвы при всеобщемъ ѣ Европы. С.-Пб. 1814. Еще онъ перевелъ на англійскій языкъ „Гимнъ лиро-эпическій на прогнаніе Французовъ изъ отечества“ Державина (Соч. 1-е акад. изд., т. III, стр. 137) и напечаталъ въ Соревнователѣ просвѣщенія и благотворенія 1818 г., ч. I, біографическую статью о своемъ ѣ. Упоминаемый Батюшковымъ переводъ „Иліады“ остался не изданнымъ. (В. С.).
— (Стр. 410). Французскій стихъ взятъ изъ „Le méchant“ Грессе, ѣйствіе II-е, явл. 3-е.