Константин Батюшков: Батюшков — Жуковскому В. А., август 1815.

Батюшков К. Н. Письмо Жуковскому В. А., август [1815 г.]. Каменец // Батюшков К. Н. Сочинения: В 3 т. — СПб.: П. Н. Батюшков, 1885—1887.

Благодарю тебя, милый другъ, за нѣсколько строкъ твоихъ изъ Петербурга и за твои совѣты изъ Москвы и Петербурга. Дружба твоя — для меня сокровище, особливо съ нѣкоторыхъ поръ. Я не сливаю поэта съ другомъ. Ты будешь совершенный поэтъ, если твои дарованія возвысятся до степени души твоей, доброй и прекрасной, и которая блистаетъ въ твоихъ стихахъ: вотъ почему я ихъ перечитываю всегда съ новымъ и живымъ удовольствіемъ, даже и теперь, когда поэзія утратила для меня всю прелесть. Радуюсь душевно, что вздумалъ издавать свои сочиненія: ты обогатишь Парнассъ и друзей. Ты много испыталъ, какъ я слышу и вижу изъ твоихъ писемъ, но все еще любишь славу, и люби ее! И мнѣ совѣтуешь броситься въ море поэзіи!... Я увѣренъ, что ты говоришь отъ сердца, и вотъ почему я скажу тебѣ, милый другъ, что обстоятельства и ѣсколько лѣтъ огорченій потушили во мнѣ страсть и жажду стиховъ. Можетъ быть, придутъ счастливѣйшія времена; тогда я буду писать, а въ ожиданіи ихъ читать твои прелестные стихи, читать и перечитывать, и твердить ихъ наизусть. Теперь я по горло въ прозѣ. Воображеніе поблѣднѣло, но не сердце, къ счастію, и я этому радуюсь. Оно еще способнѣе, нежели прежде, любить друзей и чувствовать все великое, изящное. Страданія его не убьютъ, милый другъ, а надежда быть тебя достойнымъ дастъ ему силу. Вотъ все, что я скажу о себѣ. Когда-нибудь, въ сладостныхъ повѣреніяхъ дружбы, въ тихомъ углу твоемъ (въ Москвѣ или Петербургѣ, гдѣ случится), ты узнаешь болѣепрозѣ напечатанной: Костогоровъ показывалъ мнѣ программу изданія прозы Воейкова. Профессоръ дерптскій, за неимѣніемъ лучшаго, вписалъ мои бездѣлки, бездѣлки по совѣсти, и которыя не стоятъ быть помѣщены въ изданіи его, подъ громкимъ титуломъ Образцовыхъ Сочиненій!!! Я ихъ перечиталъ и въ этомъ увѣрился. Но если онъ заупрямится ихъ оставить, то напиши ко мнѣ, что ты хочешь напечатать въ прозѣ: я пришлю исправленные списки, и особенно . Все сдѣлаю, что могу, въ угоду великолѣпному дерптскому профессору, который ни въ какомъ мѣстѣ не забываетъ своихъ друзей. Поблагодари его за пріятное воспоминаніе о Батюшковѣ и спроси, какъ я хохоталъ въ Москвѣ, читая:

Крокодилъ на днѣ лежитъ. Скажи ему, что я... на Парнассѣ съ нимъ разсчитаюсь, но люблю его по прежнему, и не за что сердиться! Есть за что сердиться на Дашкова, который не довольно уважалъ меня и потому не показалъ мнѣ эту шутку. Теперь о ѣлѣ. Кончи Муравьева изданіе и покажи мнѣ часть стиховъ. Я желалъ бы, чтобы напечатали только достойное Михаила Никитича и издателя. И есть что! Но это золото не для нашей публики: она еще слишкомъ молода и не можетъ чувствовать всю прелесть краснорѣчія и прекрасной души. Упрямое молчаніе объ этихъ книгахъ нашихъ журналистовъ не дѣлаетъ чести ни вкусу ихъ, ни уму; я прибавлю: ниже сердцу, ибо всѣ были обязаны менѣе или болѣе покойному Муравьеву, который не имѣетъ нужды въ ихъ похвалѣ. Послѣ Муравьева говорить о себѣ позволено съ другомъ. Я желалъ бы, чтобъ Жуковскій заглянулъ въ списокъ моихъ стиховъ у Блудова и съ нимъ замѣтилъ дѣтей моихъ: или слава, или смерть! Ты смѣешься, милый другъ! Но прости этому припадку честолюбія и согласись замѣтить кое-что, и притомъ скажи мнѣ, какъ думаешь о моей повѣсти: Странствователь и Домосѣдъ, которую у меня Мерзляковъ подцѣпилъ въ Москвѣ, напечаталъ, не дождавшись моихъ поправокъ, и предалъ забвенію съ риѳмами Анакреона-Олина и Пиндара-Шатрова? Скажи хоть словечко: писать ли мнѣ сказки, или не писать? Теперь я ничего не пишу, но впередъ? Ожидая твоего разрѣніяпослѣдняго. Весь твой окаменѣлый житель Каменца.

Приписка г-на Герке. Si vous vous ressouvenez d’une de vos anciennes connaissances Goerké, il saisit ce moment pour se rappeler à votre souvenir. Vous voyez, que pour faire parvenir son hommage à un éléve d’Apollon, il a assez de modestie, pour se mettre sous les auspices d’un de ses dignes confrères. Adieu!

Видишь ли, какъ пишутъ у насъ въ Каменцѣ? Право, хоть куда!

Le seigneur de Батюшковъ a un accès de misanthropie: чтобъ всѣмъ было извѣстно. Если увидите Александра Ивановича Тургенева, то прошу засвидѣтельствовать ему мое почтеніе и сказать ему, что какъ я вмѣстѣ живу съ Константиномъ Николаевичемъ, то нельзя, чтобъ я не сдѣлался піитомъ и ораторомъ.

орать, кричать (смотри 367 стр. Словаря Росс. Академіи).

CLVI. В. А. ЖУКОВСКОМУ. Августа, числа не знаю (1815 г.). Каменецъ. Напечатано въ Р. Архивѣ 1875 г., кн. III, ст. 353—355, съ подлинника, сообщеннаго П. И. Бартеневу „изъ родственной Жуковскому семьи“.

— (Стр. 345). „Собраніе образцовыхъ русскихъ сочиненій и переводовъ“ было изданіемъ не одного А. Ѳ. Воейкова, но также А. И. Тургенева и В. А. Жуковскаго. Кромѣ того, въ изданіи принимали участіе Д. А. Кавелинъ, въ вѣдѣніи котораго находилась типографія медицинскаго департамента, гдѣ „Собраніе“, и М. Д. Костогоровъ, завѣдывавшій корректурой; есть сверхъ того указаніе (въ письмѣ А. Е. Измайлова къ Н. Ѳ. Грамматину, отъ 16-го ноября 1816 г. — Библіогр. Записки 1859 г., ст. 423), что, по просьбѣ Кавелина и Костогорова, за отсутствіемъ Воейкова и Жуковскаго, въ выборѣ піесъ участвовали Д. В. Дашковъ и К. Н. Батюшковъ. Участіе нашего поэта можетъ быть дѣйствительно подтверждено его собственными указаніями (въ этомъ томѣ стр. 345 и 359) и пріурочивается къ исходу 1814 г. и январю 1815. Въ VI-й части „Собранія образцовыхъ р. сочиненій и переводовъ въ прозѣ“, вышедшей уже въ 1817 г., помѣщена только одна статья Батюшкова — „Картина Финляндіи“. Заговоривъ о ѣ, нашъ поэтъ кстати припоминаетъ стихи, въ которыхъ изображалъ его Воейковъ въ своемъ „Домѣ сумасшедшихъ“ (Р. Старина 1874 г., т. IX, стр. 592):
вѣткѣ
Крошка Батюшковъ виситъ
Въ свѣтлой проволочной ѣткѣ,
Въ баночку съ водой глядитъ,
И поетъ онъ сладкогласно:
„Тихъ спокоенъ сверху видъ,
„Но спустись на дно .... Ужасный
„Крокодилъ на немъ лежитъ“.

Три послѣдніе стиха составляютъ пародію 12-й строфы стихотворенія Батюшкова „Счастливецъ“ (т. I, стр. 124). Въ объясненіе стиховъ Воейкова нужно припомнить еще слѣдующія слова кн. Вяземскаго: „Батюшкова, между собою, мы прозвали , потому что въ лицѣ его, а особенно въ носу, было что-то птичье. Поэтому и Воейковъ, въ Домѣ “ посадилъ его въ клѣтку“ (Р. Архивъ 1866 г., ст. 490).
— ( 346). О В. Н. Олинѣ см. примѣчаніе къ письму № CLXXXVII.
— ( 346). Николай Михайловичъ Шатровъ (род. въ 1765 г., ум. въ 1841 г.), московскій стихотворецъ изъ группы литераторовъ, враждебной Карамзину. Онъ печаталъ свои произведенія въ Сѣверномъ Вѣстникѣ, Русскомъ Вѣстникѣ и ѣ . Начиная съ 1801 г., имъ издано много стихотвореній отдѣльными брошюрами, а въ 1831 году Россійская академія напечатала собраніе его стихотвореній. Любопытныя ѣдѣнія о Шатровѣ сообщены С. Т. Аксаковымъ (Разныя сочиненія, стр. 9—30) и М. А. Дмитріевымъ (Мелочи, стр. 226—229); ср. также въ запискахъ С. Н. Глинки и въ Сочиненіяхъ кн. Вяземскаго, т. VIII, стр. 23.
— (Стр. 347). Христіанъ Ивановичъ Герке былъ ѣстный въ Москвѣ, въ первыя десятилѣтія нынѣшняго вѣка, педагогъ. Онъ воспитывался въ Московскомъ ѣ въ концѣ прошлаго столѣтія (Шевыревъ 306) и впослѣдствіи В. Веневитинова (Р. Архивъ 1867 г., ст. 1481; 1875 г., кн. III, стр. 355; 1882 г., кн. III, стр. 146). Въ собраніи сочиненій Веневитинова есть посланіе къ нему.