Батюшков К. Н. Письмо Гнедичу Н. И., [получено в Петербурге 20 июля 1811 г. Череповец] // Батюшков К. Н. Сочинения: В 3 т. — СПб.: П. Н. Батюшков, 1885—1887.
Т. 3. — 1886. — С. 131—134.
LXXI.
Н. И. Гнѣдичу.
——
(Получено въ Петербургѣ 20-го іюля 1811 г. Череповецъ).
Любезный Николай, я пишу къ тебѣ изъ моей деревни, куда пріѣхалъ третьяго дни. На долго ли — не знаю. Но теперь рѣшительно сказать могу, что отсюда я болѣе не поѣду мнѣ очень наскучила. Въ послѣднее время я пустился въ большой свѣтъ: видѣлъ все, что есть лучшаго, избраннаго, блестящаго; видѣлъ и ничего не увидѣлъ, ибо вертѣлся отъ утра до ночи, искалъ чего-то и ничего не находилъ. Любезный другъ, не суди меня слишкомъ строго: не всякій воленъ дѣлать то, что хочетъ. Я бы давно былъ въ Питерѣ, еслибъ на то была возможность; теперь же, учредивъ нѣкоторыя дѣла, непремѣнно лѣни и праздности, душевной и тѣлесной, и явлюсь къ тебѣ когда-нибудь въ вядѣ стариннаго твоего друга, прижму тебя такъ сильно, что ты меня узнаешь по этому порыву. Однимъ словомъ, я рѣшился ѣхать въ Питеръ на службу царскую. Теперь вопросъ: буду ли счастливъ, получу ли мѣсто, кто мнѣ будетъ покровительствовать? Признаюсь тебѣ, я желалъ бы имѣть мѣсто при библіотекѣ, но не ѣю никакого права на оное. Я пріѣду, мой любезный Николай, пріѣду, и дай Богъ, чтобъ ты не раскаялся о томъ, что меня вызвалъ изъ Москвы. Ты говоришь, что люди, всѣ безъ исключенія, не могутъ назваться ниже добрыми, ниже умными. О, я это давно знаю на опытѣ! Но что изъ этого слѣдуетъ? Что люди на насъ похожи: итакъ, Богъ съ ними! Но люди — люди! И я на вѣку моемъ былъ обманутъ, но и пользовался благотвореніемъ однихъ, дружбою, однимъ словомъ — всѣми чувствами сердечной привязанности, которыя заставляютъ дорожить жизнію.
Ты правъ: сатира Пушкина есть произведеніе изящное, оригинальное, а онъ самъ еще оригинальнѣе своей сатиры. Вяземскій, общій нашъ пріятель, говоритъ про него, что онъ такъ глупъ, что собственныхъ своихъ стиховъ не понимаетъ. Онъ глупъ и остеръ, золъ и добродушенъ, веселъ и тяжелъ, однимъ словомъ — Пушкинъ есть живая антитеза. Скажи мнѣмнѣ сказать о московскомъ пантеонѣ? У насъ съ тобою одна участь, мой милый другъ: меня предлагали въ члены, и нѣкіи мужи отказали. Признаюсь тебѣ, я желалъ бы быть членомъ какого-нибудь общества, затѣмъ что это пробудило бы мою лѣность, ужасную лѣность, которою я и самъ наначинаю гнушаться. Но ни московскіе, ни питерскіе собратія не могутъ имѣть сильнаго вліянія на мой духъ: и тѣ, и другіе вялы, и тѣслѣпотствуютъ во мглѣ.
Я радъ тому, что ты бываешь у Строганова. Впрочемъ, cela ne mène à rien такого человѣка, каковъ ты и я. Les gens riches sont des gueux à qui l’on fait l’aumône — не тѣмъ, такъ другимъ образомъ, не деньгами, такъ умомъ, любезностью, веселостію; наконецъ, они скупы на все. Филимоновъ — точно добрый малый. Что онъ зажился въ столицѣ? У него жена милая женщина и ожидаетъ его съ нетерпѣніемъ. Пушкинъ ѣдетъ въ Петербургъ; возобнови съ нимъ знакомство: онъ тебя любитъ. Я постараюсь быть и самъ въ скоромъ времени. Я тебѣ ничего не писалъ о гимнѣ Венерѣ. Твои стихи мнѣ понравились, они ѣютъ сладость, которая прилична Венерѣ Филометѣ; но мѣра мнѣ не нравится: это перебитый шестистопный стихъ. Гекзаметръ, какимъ писалъ Мерзляковъ, Тредіаковскій въ Тилемахидѣ, имѣетъ болѣе сладости и правильности. Зефиры тиховѣйны — прекрасно.
Что ты дѣлаешь съ своимъ Гомеромъ? Пришли мнѣ что-нибудь. Я здѣсь на досугѣ и радъ буду читать и перечитывать. Я ничего не дамъ въ лицей. Богъ съ нимъ! Кажется мнѣ, я ѣлаю осторожно, ибо меня у васъ въ Питерѣ не любятъ. Въ Москвѣ былъ Маринъ, стихотворецъ-офицеръ, который читалъ намъ: 1-е) сатиру, 2-е) сатиру, 3-е) Меропу, 4-е) посланія. Я съ нимъ ужиналъ часто у Вяземскаго. Онъ не пьетъ шампанскаго, а пишетъ стихи. Радищевъ все толстѣетъ. Карусель былъ очень богатъ и довольно неинтересенъ.
Еще разъ: пришли мнѣ своего Гомера, а я привезу его съ собою. Съ будущей почтой напишу тебѣ письмо подлиннѣе и пришлю мою элегію изъ Тибулла. Ты мнѣ скажешь свое мнѣніедѣлаетъ Филиппъ? Я ему пришлю непремѣнно что-нибудь — скажи ему, а теперь истинно ему помочь не въ состояніи. Напрасно онъ меня не послушалъ и не пріѣхалъ въ Москву. Прощай, любезный другъ, пришли мнѣ какихъ-нибудь книгъ или новостей. Пришли вторую часть Бесѣды, чѣмъ меня много одолжишь. Vale et potemus! К. Б.
Примечания
LXXI. Н. И. ГНѢДИЧУ. (Получено въ Петербургѣ 20-го іюля 1811 г. ). Напечатано въ Р. Старинѣ 1883 г., т. XXXVIII, стр. 116—118. Подлинникъ у М. И. Семевскаго.
— (Стр. 132). „Московскій Пантеонъ“ — вновь основанное Общество любителей россійской словесности при Московскомъ университетѣ.
— (Стр. 133). Строгановъ — графъ Александръ Сергѣевичъ. См. о немъ въ — (Стр. 133). „Гимнъ Венерѣ“ Гнѣдича напечатанъ впервые въ С.-Петербургскомъ Вѣстникѣ 1812 г., ч. I, стр. 181—182, но вѣроятно, ѣе того былъ сообщенъ авторомъ Батюшкову въ рукописи.
— (Стр. 133). Сергѣй Никифоровичъ Маринъ (род. въ 1775 г., ум. въ 1813) служилъ въ Преображенскомъ полку одновременно съ кн. А. А. Шаховскимъ и П. А. Катенинымъ; впослѣдствіи, уже въ чинѣ полковника, состоялъ флигель-адъютантомъ императора Александра. По отзывамъ современниковъ, Маринъ отличался большимъ остроуміемъ, былъ свѣтскій послѣдніе годы прошлаго вѣка пріобрѣлъ извѣстность своими шуточными стихотвореніями и сатирами, въ которыхъ, по словамъ Вигеля, „ѣпко доставалось и словесникамъ, и свѣтскимъ людямъ“ (Воспоминанія, ч. III, стр. 146). Въ печати имя Марина впервые появилось въ Драматическомъ ѣстникѣ 1808 г., гдѣ (№№ 21 и 23) помѣщены двѣ сатиры его, представляющія подражанія Буало и написанныя въ формѣ посланій къ В. В. Капнисту и И. И. Дмитріеву. С. П. Жихаревъ, слышавшій первое изъ этихъ стихотвореній на литературномъ ѣ у И. С. Захарова 30-го марта 1807 г., далъ въ своемъ „Дневникѣ чиновника“ такой отзывъ о Маринѣ сатирѣ: „Это посланіе — нѣчто въ родѣ кромѣ общихъ мѣстъ и натянутаго умничанья. Талантъ Марина, столько ѣчательный въ его мелкихъ стихотвореніяхъ, какъ-то: эпиграммахъ, надписяхъ, нѣкоторыхъ пародіяхъ и небольшихъ шуточныхъ посланіяхъ, исполненныхъ веселости и колкихъ насмѣшекъболѣе возвышенными, и тамъ, гдѣ Маринъ хочетъ быть моралистомъ, онъ становится скучнымъ и даже пошлымъ“ (Отеч. Зап г., т. XCIX, стр. 402). Сдѣлавшись членомъ Бесѣды любителей русскаго слова, Маринъ печаталъ въ ея свои произведенія; здѣсь (кн. III) между прочимъ помѣщено „Посланіе къ М... М...“, въ которомъ находимъ слѣдующую выходку на счетъ Карамзина:
Пускай нашъ Ахалкинъ стремится въ новый путь Сентиментальное направленіе послѣдователей Карамзина ѣяно Маринымъ и въ вышеуказанномъ посланіи къ И. И. Дмитріеву. Нѣсколько стихотвореній Марина въ патріотическо-воинственномъ духѣ „Краткомъ очеркѣ исторіи л. г. Финляндскаго полка“ (С.-Пб. 1846), составленномъ братомъ сатирика А. Н. Маринымъ, а въ V-й книжкѣ Лѣтописей р. , изд. Н. С. Тихонравова, находится его „Посланіе къ другу“. Изъ шуточныхъ
стихотвореній Марина, впослѣдствіи извѣстны слѣдующія: 1) Возвращеніе кн. А. А. Шаховскаго изъ Франціи въ 1802 году — пародія на описаніе морскаго поѣзда Венеры изъ „Душеньки“ Богдановича ( 1856 г., № 11, въ Библіогр. Запискахъ М. Н. Лонгинова); 2) На рожденіе Геракова — пародія извѣстной „На рожденіе порфиророднаго отрока“ (Лѣтописи р. литературы, кн. V); 3) Отрывокъ изъ пародіи на оду Ломоносова „Подражаніе Іову“ (Русск. Старина г., т. XXXVI, № 12; 4) Военное объясненіе (ibid.). Кромѣ того, Жихаревъ упоминаетъ еще о посланіяхъ Марина къ уличному стихотворцу Патрикѣичу и къ камердинеру кн. А. А. Шаховскаго Макару (Отеч. Зап г., т. XCVII, стр. 41, и 1855 г., т. CII, стр. 128). Въ „Записной книжкѣ“ кн. Вяземскаго находится слѣдующее воспоминаніе о ѣ, относящееся, вѣроятно, къ тому же времени, что и письмо Батюшкова: „Маринъ не отличался стихотворческимъ дарованіемъ; оно не выходило изъ предѣловъ свѣтскаго объема... Замѣчательно и странно, что при такой наклонности къ легкимъ стихамъ онъ принадлежалъ не къ новой ѣ, а къ староязыческой школѣ Шишкова. Онъ былъ большой поклонникъ Хераскова и зналъ наизусть цѣлыя „Россіады“. Французскій языкъ былъ ему мало знакомъ, если и не вовсе, что впрочемъ не помѣшало ему перевести трагедію Вольтера „Меропу“. Перевелъ онъ ее довольно плохо съ подстрочнаго русскаго перевода довольно плохою прозою“ (Соч. кн. Вяз., т. VIII, стр. 115). „Меропа“ въ переводѣ Марина пользовалась на ѣ большимъ успѣхомъ. Первое представленіе ея состоялось 30-го октября 1811 г., а 1-го ноября она была играна у императрицы Елизаветы Алексѣевны (. Лѣтопись р. театра, стр. 212). Отрывокъ изъ нея напечатанъ въ Русской Таліи 1826 г. Маринъ же, ѣстѣ съ И. А. Озеровымъ, братомъ трагика, перевелъ первый актъ трагедіи Лонжпьера „Медея“ (Сочиненія П. А. Катенина, ч. II, стр. 189). Но большая часть стихотвореній Марина осталась не изданною; рукописное собраніе ихъ было у М. Н. Лонгинова. (В. С.).
— (Стр. 133). Упоминаемая Батюшковымъ элегія изъ Тибулла есть второй переводъ нашего поэта изъ римскаго лирика — X-я элегія I-й книги (см.
И, вздохами свою наполня томну грудь,
И добренькихъ Славянъ, и милую Россію.