Батюшков — Тургеневу А. И., 24 марта 1819.

Батюшков К. Н. Письмо Тургеневу А. И., 24 марта 1819 г. Неаполь // Батюшков К. Н. Сочинения. — М.; Л.: Academia, 1934. — С. 424—427.

А. И.

24-го марта 1819 г. Неаполь

Точно так, как Тиверий, которого остров перед моим окном, не знал с чего начать послание свое к Сенату, — так я, в волнении различных чувств, посреди забот и рассеяния, посреди визитов и счетов, при беспрерывном крике народа, покрывающего набережную, при звуке цепей преступников, при пении полишинелей, лазаронов и прачек, не знаю, не умею с чего начать вам мое письмо. Пример Тиверия соблазнителен! Начну строгим выговором. Как можно забывать нас, бедных странников? Обещали писать и вы, и все друзья, и никто не сдержал данного слова. Должен полагать, что вы меня забыли. Зато и вы не вправе требовать от меня длинного послания: некогда. Завтра еду в Террачину, а сегодня надобно объехать весь город, который длинен и неопрятен.

окрестных местах колодцы начинают высыхать: знак, по словам наблюдателей, что вулкан станет работать. Прелестная земля! Здесь бывают землетрясения, наводнения, извержение Везувия, с горящей лавой и с пеплом; здесь бывают притом пожары, повальные болезни, горячка. Целые горы скрываются и горы выходят из моря; другие вдруг превращаются в огнедышащие. Здесь от болот или испарения земли волканической воздух заражается и рождает заразу: люди умирают, как мухи. Но зато здесь солнце вечное, пламенное, луна тихая и кроткая, и самый воздух, в котором таится смерть, благовонен и сладок! Всё имеет свою выгодную сторону: Плиний погибает под пеплом — племянник описывает смерть дядюшки. На пепле вырастает славный виноград и сочные овощи...

Не дали мне кончить начатого письма. Сию минуту воротился из Гаэты, где расстался с великим князем: с ним было расставаться грустно — как с Россиею. Мы его здесь видели ежедневно, окруженного своими; мы к нему привыкли и сохраним навсегда в памяти нашей его ласки и доброжелательство. Мы, то-есть, двое или трое русских во всем Неаполе! Мои товарищи знают весь город. Я никого не знаю и брожу по улицам, как в лесу. К досаде моей, все покидают теперь Неаполь и спешат в Рим: граф де-Бре, Серра-Каприола и все англичане, мои знакомые. В бытность великого князя я познакомился с Лагарпом, который бодр телом и духом. Он всходил на Везувий без помощи проводника и, к стыду нашему, опередил молодежь. Обращение его столько же просто, сколько ум тонок; он много знает, ибо всё помнит. Здесь я познакомился с Капече-Латро, архиепископом Тарентским, ученым мужем и почтенным, который некогда играл важную роль в королевстве, который и без чинов, и без места внушает уважение и любовь: у него собрание книг, медалей и картин. Скажите Уварову, чтобы он мне доставил экземпляр своих опытов о таинствах Элевзинских для сего почтенного старца: они будут в хороших руках. А мне, милостивый государь, пришлите чего-нибудь русского: новостей книжных, стихов и прозы. Стыдно Жуковскому, если он меня забудет. Здесь я часто говорил о нем с графом де-Бре, который Неаполь покидает со слезами на глазах: такие прелести имеет сей город! О Неаполе говорит Тасс в письме к какому-то кардиналу, что Неаполь ничего, кроме любезного и веселого, не производит. Не всегда весело! Не могу привыкнуть к шуму на улице, к уединению в комнате. Днем весело бродить по набережной, осененной померанцами в цвету, но ввечеру не худо посидеть с друзьями у доброго огня и говорить всё, что на сердце. В некоторые лета это может быть нуждою для образованного, мыслящего существа. Как бы то ни было, надобно ко всему привыкать. Напомните обо мне Карамзиным. Скажите им, что в Баии мы вспоминали их с графом де-Бре посреди роз и развалин. На прелестнейшем берегу, окруженный тысячами воспоминаний, я буду писать к ним при первом удобном случае. Просите Пушкина, именем Ариоста, выслать мне свою поэму, исполненную красот и — если он возлюбит славу, паче рассеяния. Карамзин говорил речь в Академии: не пропляшет ли чего-нибудь и Светлана? Что она поет теперь и на какой лад? Я получил от Дашкова письмо, в котором он вздыхает об отечестве. Будьте же счастливы там, друзья мои, и верьте, что вас люблю, люблю и буду любить. — Для свадьбы принцессы и для приезда императора готовятся здесь балы, праздники, гулянья. Здесь весна в полном цвете; миндальное дерево покрыто цветами; розы отцветают, и апельсины зрелые падают с ветвей на землю, усеянную цветами: но я принимаю слабое участие в пирах людей и природы; живу с книгами и думаю о вас.